01.04.2022

Стремление сохранить жизнь – неестественное чувство всего живого.

Именно убедительность такой позиции заставила Шекспира – правда, устами Фальстафа – сказать следующее:

«Еще срок не пришел, и у меня нет охоты отдавать жизнь раньше времени. К чему мне торопиться, если бог не требует её у меня? Пусть так, но честь меня окрыляет. А что, если честь меня обескрылит, когда я пойду в бой? Что тогда? Может честь приставить мне ногу? Нет. Или руку? Нет. Или унять боль от раны? Нет. Значит, честь – плохой хирург? Безусловно. Что же такое честь? Слово. Что же заключено в этом слове? Воздух. Хорош барыш! Кто обладает честью? Тот, кто умер в среду. А он чувствует её? Нет. Слышит её? Нет. Значит, честь неощутима? Для мертвого – неощутима. Но, быть может, она будет жить среди живых? Нет. Почему? Злословие не допустит этого. Вот почему честь мне не нужна. Она не более как щит с гербом, который несут за гробом. Вот и весь сказ».

«Одна из ступеней в сфере биологии как проблема "размножение-смерть". Непрерывность процесса размножения коллективной жизни антитетически связана с принципиальной прерванностью индивидуального бытия. Однако до того, как это противоречие не сделалось объектом самосознания, оно "как бы не существует". Неосознанное противоречие не делается фактором поведения. В сфере культуры первым этапом борьбы с "концами" является циклическая модель, господствующая в мифологическом и фольклорном сознании.

После того как мифологическое мышление сменилось историческим, понятие конца приобрело доминирующий характер. Необходимость примирить не дискретность бытия с дискретностью сознания и бессмертие природы со смертностью человека породила идею цикличности, а переход к линейному сознанию стимулировал образ смерти-возрождения. Отсюда вытекало мифологическое представление о возрождении состарившегося отца в молодом сыне и идея смерти-рождения. Здесь, однако, протекал и существенный раздел. В циклической системе смерть-возрождение переживало одно и то же вечное божество. Линейный повтор создавал образ другого (как правило, сына), в образе которого умерший как бы возрождался в своем подобии.

Получается, что нашей смерти не существует, так как мы длим «себя» через наших детей. Передаем свои образы».



Ю.М. Лотман